Настало никогда. Котик летает
«…я любил рассказывать сны: пояснять свои миги сознания; и первые миги я вспомнил в то время; я любил погружаться в их темное, грозное лоно; научился я плавать в забытом; извлекать темнодонное: изучать его…»;
Этот текст рассказывает о выставке «Настало никогда. Котик летает» Родиона Китаева; он проясняетнекоторые аспекты творчества художника, а какие-то оставляет сокрытыми под наслоениямиприсущих сегодняшнему дню фигур умолчания.Текст написан ритмизированной прозой (sic), как и роман Андрея Белого «Котик Летаев»; его символическое значениеотражено в названии выставки, хотя и в несколько измененном виде.И у этого несоответствия есть причины.В ходе одной из посвященных выставке бесед Китаев упомянул повесть Белого. Прорастая сквозь нее, обретало свою форму высказывание художника.Я прилежно записал в блокнот «Котик летает».Быстро — в тот же вечер — я обнаружил свою ошибку, но оставил как есть.Я не исправил ошибку и представил, что Родион Китаев — котик, и котик Родион или котик Китаев летает.Мне также представилось, что летящий по рассветному прозрачному, насыщенному синему, ночному грозно-черному небесам котик Китаев и не котик вовсе, а Лев;представилось, что Лев Китаев вовсе и не летает, а плавает в море, разлившемся посреди комнаты;где-то лает старуха; в недрах старого дивана сокрыт дефицитный неспелый плод, и из этого плода прорастает банановая пальма;шустрит по полу умеющая колдовать мышь;семиголовый, десятирогий зверь из «Откровений» оставляет на снегу след вымершего миллионы лет назад динозавра…Зыбкие и трепещущие образы; образы неустойчивые, хрупкие и туманные; образы ранимые, едва уловимые.Я представляю, как котик Китаев набоковским сачком ловит их и жестом сеятеля— щедрым и избыточным или скромным и сдержанным — разбрасывает их по живописной поверхности.В повести «Котик Летаев» Белый описывает формированиесознания человека в детском возрасте, от утробного состояния до 6 лет. В основе повествования — детская психикаи ее особая восприимчивость, высвечивающаяся, когда пробуждающееся сознание ребенкасоприкасается с непознанным и незнакомым миром.Реальности произведений Китаева производятсхожее впечатление. Их миры еще не сложились, не обрели очертания; как при расфокусированном взгляде, когда видимые стороны реальности превращаются просто в цветные пятна,пульсирующие как призрачные красочные следы когда-то увиденного и пережитого;лишенные материальности они существуют, как абстрактноеполотно, в виде красочных завихрений, всполохов и вспышек света; черноты космической беспредельности и океанических глубин, впадин памяти; театрального занавесаили глухой декорации для воспоминаний.«Самосознание разорвало мне мозг и кинулось в детство», — писал Белый, словно намечаятраекторию художественных поисков Китаева. Художник рассказываето детстве, пришедшемся на 1990-е и не состоявшемся в связи с социополитическими обстоятельствамив стране. Кинувшийся в детство котик Китаев собирает его в случившиеся когда-то событияи ситуации;— на абстрактном фоне появляются — проступают и просачиваются, вспыхивают, выпрыгивают, выползают и забредают —фигуры, выполненные в упрощенной, близкой детскому рисунку, примитивной манере.Вроде бы и «основанные на реальных событиях», они однаконе образуют одной цельной реальности, но блуждают междуреальным и воображаемым мирами.Одним из симптомов работ Китаева оказывается априорная непрозрачностьлюбого значения и подвижность, нестабильность и изменчивостьзнания человека о самом себе и том, что его окружает.Эти события и сцены — места без места и вне линейной хронологии, в которых«…не было ни пространства, ни времени…И вместо этого было: —— состояние натяжения ощущений; будто все-все-всеширилось: расширялось».Словно какой-то катаклизм, катастрофа,коллапс («А что случилось?..») перетряхнул пространственно-временной континуум и нарушилего ход. В образовавшихся складках возникли довременные миры, небывалости, аномалии;«настало никогда»; — лимб с растерянными и растерзаннымидушами, ожидающими явление зверя — котика Китаева, льва Китаева? — со вавилонской всадницей на спине.Этого ощущения безвременьяот своих произведений Китаев добивается и с помощью сюрреалистических, сновиденческих мотивов. Он переструктурирует реальностичерез метафоры, которые суть соединение двухне совпадающих по смыслу элементов в третьем. Такой подход оказывается близким практикам сюрреализма, один изосновоположников которых Андре Бретон говорил, что сюр-реализм определяется как разрушительное сопоставлениедвух более менее чуждых друг другу реальностей.На их стыкенаходится несимволизируемое, являющее себя только в состоянии дремы,морока, наваждения; в таком состоянии я просыпаюсьи засыпаю вновь; я вижу, что «сны суть действительность; через двадцать лет сызнова Лев стоит предо мною» и плавает, то есть летает.Алексей Масляев.