Правительство Москвы
Департамент культуры города Москвы
Российская академия художеств
Московский музей современного искусства
Галерея NAMEGALLERY

Новая выставка Леонида Цхэ продолжает эксперименты с живописью и графикой как медиа современного искусства, начатые художником в его дебютном проекте «Неопетербург». «Неопетербург» был серией зарисовок из современной петербургской жизни, написанных по мотивам фотографий, снятых мобильным телефоном или «мыльницей». Уличная неразбериха, сценки у прилавка на рынке, несколько молодых людей пытаются совладать с селфи-штативом, — сюжеты для холстов были выбраны в лучших традициях реалистического искусства, апроприированного photo-based painting. «Неопетербург» четко обозначил месседж живописи и графики Леонида Цхэ — выход за границы «школы», освобождение от установок академического рисунка и от навыков художника-станковиста. Едва ли у одного из немногих на сегодняшний день выпускников и преподавателей Академии художеств, ищущих точки соприкосновения между этой консервативной институцией и contemporary art, был шанс избежать спора с alma mater.

Леонид Цхэ пытается быть живописцем и графиком на свой лад, оставаясь в стенах Академии. Не то, чтобы его приверженность традиционному изобразительному искусству необычна для современной арт-сцены. Нео Раух, Люк Тюйманс или Питер Дойг дадут фору самым именитым художникам наших дней. У нас, конечно, и современное искусство совсем иначе значимо, чем в Европе или США, и современная живопись взаимодействует с ним по-другому. Многое в России определяется тем, что у нас сохранилась Академия художеств с ее идеями и методами девятнадцатого века. Недооценивать ее невозможно: художников в старом смысле слова у нас несоизмеримо больше, чем contemporary artists. Такая диковина, как Академия художеств, если где еще и осталась, то разве что в некоторых странах бывшего социалистического лагеря. Спор с ней Леонида Цхэ, — местный специфический сюжет, придающий творчеству некоторых наших художников особенное обаяние. Проект «Постановки» расставляет новые акценты в этом споре.
«Постановки» — двухчастный проект. В первой части художник переформатирует то, на чем зиждется академизм, — рисование в классе. С него начинается старое художественное образование, оттачивающее технику как основу ремесла. Традиционный набор предметов для натюрморта, традиционные позы натурщика, сама обстановка в классе абсурдизируются Леонидом Цхэ до полного разрушения миметического нарратива. Мы видим заминки, проходные моменты и ни о чем не говорящие эпизоды. Сцены, изображенные на картинах и в графике Леонида Цхэ, сбивают с толку. Мы теряемся в догадках, что именно рассказывают нам эти изображения. В подобных абсурдистских постановках преуспел «Север-7», с которым художник постоянно сотрудничает. На закате брежневской эпохи похожие абсурдистские акции инсценировали на окраинах подмосковных дачных поселков Андрей Монастырский и художники из группы «Коллективные действия». Разница состоит в том, что, сбежав из шумной столицы подальше от выцветших плакатов и безумия мегаполиса, они стремились обнулить художественный язык и саму художественную традицию, проникнувшись духом этих безлюдных, никому не принадлежащих и не хранящих ни о чем память мест.

Бессодержательная самоочевидность академических постановок в работах Леонида Цхэ асбурдизирована настолько, чтобы художник, запечатлевающий ту или иную ситуацию, ощутил себя освобожденным от власти канона. В то же время всякий раз постановки ставят художника перед необходимостью свидетельствовать о происходящем на его глазах художественном событии или об отсутствии такового максимально верно и выразительно. Этой исчерпывающей точности художественного свидетельства учил своих учеников Андрей Пахомов — один из лидеров ленинградской графической школы. Из его мастерской в Академии вышло немало современных художников. Например, Виталий Пушницкий и Леонид Цхэ. Благоговение перед сделанностью формы, читающееся в работах Цхэ, какие бы размашистые росчерки и намеренно неуклюжие кляксы не разрушали чинность неоакадемической живописи, современному искусству чуждо. Contemporary painting аналитична, рефлексивна и эклектична. Не подлаживаясь под текущую ситуацию, Цхэ ищет свой способ вовлечения живописи в современное искусство, исходя из того, что холст и масло — медиа равноправные с новейшими технологиями, акционистским вторжением в реальность и постконцептуалистскими интеллектуальными играми.

Второй сюжет «Постановок» — медиареализм, опосредованный классическими композициями. Картины и графика, представленные во второй части проекта, обыгрывают файлы из Инстаграма, сделанные мобильником снимки и кадры из телерепортажей. В эпоху photo-based painting, в разгар моды на Вольфганга Тильманса фотогалерея или таймлайн на странице в соцсети не менее реальны, чем событие, происходящее в действительности. Живопись Леонида Цхэ рассказывает о нынешней жизни, перепощенной как серии фотопостановок. Причем эти повседневные ситуации и сюжеты удивительным образом поставлены как композиции, знакомые нам по работам старых мастеров. В семейном портрете угадывается святое семейство, две фигуры застыли на снимке, как апостолы Петр и Павел, беспечный, как путти, младшеклассник рассеянно разглядывает облака... Вроде бы все это жизнь в ее обыденности, но стоит присмотреться внимательнее — и жизнь выстраивается как галерея живых картин. Медиа и постинтернет реальность в визуальном рассказе Леонида Цхэ предстают как старый, банальный teatrum mundi.

При всем при том метод, с помощью которого художник рассказывает об этих медиапостановках, едва ли можно счесть тривиальным. Леонид Цхэ предпринимает эксперимент с графизмом как языком живописи, продолжая диалог со своим учителем. Последние годы Андрей Пахомов работал над серией холстов «Торсы». Сегодня подобный опыт интересен тем, кто ищет новый формат картины: Ивану Говоркову и Елене Губановой, Валерию Гриковскому и Александру Дашевскому. Новый проект Цхэ открывает в живописи пространство комбинаторных нарративных стратегий. Методично переписывая один и тот же сюжет и превращая холст в мерцающий палимпсест, художник полагается на свободу спонтанного рисунка. Многослойная живопись, растворяющая фотореалистический репортаж в импровизациях, вдохновленных жестуальной абстракцией, поглощает взгляд. Подробно прописанные на несколько планов многофигурные композиции рассчитаны через баланс цветовых пятен и соотношение линий и клякс. Это пространство проявлено в росчерках и разноцветных разводах, в несмытых полностью слоях краски, просвечивающих друг сквозь друга. Оно втягивает вас в себя, производя вас в соседи этой неразберихи и в свидетели недоговоренности, за которой не стоит ни тайны, ни замысла. Это Россия-матушка — родина лиц без определенных занятий, планов и намерений, без царя в голове. Жизнь здесь идет ни шатко ни валко своим чередом. Переиначивая основы академического искусства, «Постановки» рассказывают нам больше, чем иной документальный репортаж, о современной русской действительности, раскадрированной как серии живых картин.

Станислав Савицкий